ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СЕРМИОНА В ЛЕЧЕНИИ БОЛЬНЫХ С НЕЙРОСЕНСОРНОЙ ТУГОУХОСТЬЮ

Введение

Лечение больных с нейросенсорной тугоухостью — одна из актуальных проблем современной оториноларингологии. В первую очередь это объясняется социальной значимостью указанной патологии (Евдощенко В.Л., 1987; Белов И.М. и соавт., 1988; Гукович В.А. и соавт., 1988; Щуровский В.В. и соавт., 1988). Многообразие способов лечения свидетельствует о сложности данной проблемы.

Решение проблемы нейросенсорной тугоухости тесно связано с успехами лечения и профилактики сосудистых заболеваний. Высокая чувствительность клеток спирального органа к кислородной недостаточности приводит к тому, что нарушение кровообращения во внутреннем ухе может влиять на остроту слуха, причем чаще развивается хроническая прогрессирующая тугоухость, реже — острая.

Установлено, что атеросклероз сосудов головного мозга обусловливает поражение слуховой системы на уровне основного завитка улитки, которая кровоснабжается в основном позвоночными и базилярной артериями (Лопотко А.И., 1980; Ланцов А.А., 1982). Наиболее неблагоприятным является сочетание атеросклероза и гипертонической болезни, что приводит к вторичным нарушениям микроциркуляции в сосудистой полоске и может быть одной из частых причин нейросенсорной тугоухости у пациентов независимо от возраста (Plath Р., 1977).

Комплексное лечение больных с патологией сосудов головного мозга предусматривает применение препаратов, избирательно улучшающих мозговой кровоток и реологические свойства крови, оказывающих ноотропное действие и способствующих активации нейрометаболизма (Rossi A.C. et al., 1998; Манвелов Л.С. и соавт., 1999). Нам представилось целесообразным применить при нейросенсорной тугоухости СЕРМИОН (ницерголин) производства компании «Фармация и Апджон», который в наибольшей мере соответствует указанным требованиям.

СЕРМИОН, или ницерголин, дериват лизергиновой кислоты, был синтезирован в 60-х годах. По химической структуре является аналогом алкалоидов спорыньи, содержащий помимо эрголинового ядра бромзамещенный остаток никотиновой кислоты. Ницерголин оказывает a-адреноблокирующее действие, обладает спазмолитической активностью, особенно в отношении сосудов мозга и периферических сосудов. Установлена способность ницерголина увеличивать кохлеарный кровоток (Morisaki H. et al., 1994), улучшать нарушенный метаболизм головного мозга при гипоксии или ишемии, что проявляется повышением поглощения глюкозы и ее утилизации, уровня аденозинтрифосфата и активности аденилатциклазы (Le Poncin-Lafitle M. et al., 1984). Не менее важна способность ницерголина улучшать микроциркуляцию, восстанавливая эластичность эритроцитов и снижая агрегацию тромбоцитов (Praga C., 1980; Сидорова Л.Д. и соавт., 1991).

По данным W. Konopka и соавторов (1997), СЕРМИОН эффективнее кавинтона при лечении больных с акустической травмой. Улучшение слуха при этом отмечали наиболее часто, если лечение ницерголином начинали в течение первой недели после травмы.

СЕРМИОН обладает выраженной нейропротекторной активностью при оксидантном стрессе. В исследованиях культуры нейронов, подвергшихся нейротоксическому действию перекиси водорода, ницерголин значительно повышал активность каталазы и снижал содержание продуктов перекисного окисления липидов (Iwata E.
еt al., 1998).

Установлено влияние СЕРМИОНА на биосинтез церебральных протеинов и нуклеиновых кислот (Chandra P., Paul A., 1985), его дозозависимый эффект на кальциевые каналы Т-типа в пирамидальных нейронах (Ladurner G. еt al., 1991).

Следует отметить положительные результаты лечения СЕРМИОНОМ больных с энцефалопатией, подвергшихся воздействию ионизирующих излучений вследствие Чернобыльской катастрофы (Hягу A.И. и соавт., 1995; Hягу А.И., Логановский К.Н., 1998). Авторами установлено, что СЕРМИОН в дозах 30–60 мг/сут обладает вазоактивным, ноотропным, вегето-стабилизирующим, полинейромедиаторным, нейропротекторным, метаболическим и психотропным действием. Наиболее выраженный ноотропный эффект СЕРМИОН оказывает в дозе 60 мг/сут.

На основании результатов исследований, свидетельствующих о терапевтической эффективности СЕРМИОНА в высоких дозах (30–60 мг в сутки), в 1991 г. предложены новые таблетки препарата по 30 мг, биодоступность которых оказалась значительно выше, чем таблеток по 10 мг. После приема 1 таблетки 30 мг концентрация СЕРМИОНА в плазме крови была не в 3 раза, как ожидали, а в 4 раза выше таковой после приема 1 таблетки 10 мг (Kohlenberg-Muller K. et al., 1991).

Учитывая высокую клиническую эффективность и безопасность применения СЕРМИОНА в высоких дозах, нами изучена целесообразность его использования в лечении больных с нейросенсорной тугоухостью.

Для сравнения ретроспективно изучили истории болезни больных с нейросенсорной тугоухостью, которым проводили комплексное сосудисто-ноотропное лечение.

Объект и методы исследования

Наблюдали 20 больных: 5 — с острой хронической и 15 — нейросенсорной тугоухостью. Возраст больных — от 22 до 65 лет. Мужчин было 17, женщин — 3. Сроки наблюдения составили от 3 до 6 мес. При острой нейросенсорной тугоухости отмечали поражение одного уха, причиной заболевания явились: акустическая травма (у 2), баротравма (у 2). Один больной не смог назвать причину заболевания («идиопатическая» острая глухота). От момента возникновения заболевания до начала лечения прошло 3 сут у 2 больных, 5 сут — у 1, свыше 5 сут — у 2.

При хронической нейросенсорной тугоухости у больных выявлено двустороннее поражение вследствие сосудистой патологии (дисциркуляторной энцефалопатии атеросклеротического генеза, гипертонической болезни). Все больные с хронической нейросенсорной тугоухостью отмечали прогрессирующее снижение слуха. Наиболее часто пациенты жаловались на снижение слуха и шум в ушах; 2 больных с острой нейросенсорной тугоухостью — на головокружение.

В группу сравнения вошли 18 пациентов: 5 — с острой и 13 — с хронической нейросенсорной двусторонней тугоухостью сосудистого генеза. Всем больным этой группы проводили традиционное лечение, включавшее применение вазоактивных (винпоцетин), ноотропных (пирацетам) и витаминных препаратов. Продолжительность лечения больных в стационаре составила 20 дней.

Обследование больных включало общеклинические исследования, аудиометрию (тональную и речевую), реоэнцефалографию, электроэнцефалографию.

У больных с острой нейросенсорной тугоухостью СЕРМИОН включали в схему комплексного лечения в суточной дозе 60 мг (4 таблетки по 5 мг 3 раза в сутки) и применяли в течение 10 дней, в дальнейшем — в суточной дозе 30 мг в течение 1 мес.

Больным с хронической нейросенсорной тугоухостью проводили монотерапию с использованием СЕРМИОНА в суточной дозе 30 мг/сут (2 таблетки по 5 мг 3 раза в сутки) в течение 1 мес; 12 из них — в амбулаторных условиях.

Аудиометрию выполняли с помощью аппарате АС-33 (Дания). У больных с острой нейросенсорной тугоухостью восходящих аудиометрических кривых не выявлено; вогнутый тип отмечен у 1; крутонисходящий — у 3. У 3 больных аудиометрическая кривая имела крутонисходящий тип с преимущественным поражением слуха в диапазоне частот выше 1000 Гц, разрыв между порогами слухового восприятия по костной и воздушной проводимости отсутствовали; снижение слуха составило от 20 до 55 дБ. У 1 больного кривая была обрывистой. Восприятие тонов в диапазоне частот свыше 500 Гц отсутствало; снижение слуха составило свыше 85 дБ. У 10 больных с хронической нейросенсорной тугоухостью обнаружен крутонисходящий тип аудиометрической кривой; у 5 — обрывистый тип. Костно-воздушный интервал отсутствовал. Снижение слуха в среднем составило от 20 до 55 дБ. У больных с обрывистым типом отсутствовало восприятие тонов с частотой свыше 1000 Гц, снижение слуха составило свыше 75–85 дБ.

В группе сравнения вогнутый тип аудиометрической кривой установлен у 2 пациентов; у 12 — крутонисходящий; у 4 — обрывистый тип. Преимущественное поражение слуха отмечали в диапазоне частот выше 1000 Гц, разрыв между порогами слухового восприятия по костной и воздушной проводимости отсутствовал. Снижение слуха составило в среднем от 20 до 55 дБ. У больных с обрывистым типом кривой восприятие тонов в диапазоне частот свыше 500–1000 Гц отсутствовало; снижение слуха составило свыше 70–85 дБ.

Результаты и их обсуждение

Отмечена хорошая клиническая переносимость СЕРМИОНА в высоких дозах после проведенного курса лечения. У 2 больных отмечено послабление стула, у 1 — покраснение кожи. Указанные побочные эффекты исчезли к концу первой недели лечения и не потребовали отмены препарата и проведения фармакотерапевтической коррекции. Состояние больных было удовлетворительным, на частоту сокращений сердца препарат не оказывал влияния. При лечении отмечена стабилизация артериального давления (АД) у пациентов с хронической нейросенсорной тугоухостью и гипертонической болезнью.

Оценку результатов проводили по методике В.А. Гукович и соавторов (1988), основанной на абсолютном приросте слуха в речевой зоне. Результат считали отличным при среднем улучшении слуха на 35 дБ и больше; хорошим — на 20–34 дБ; слабоположительным — на 10–14 дБ. Снижение среднего порога менее чем на 10 дБ квалифицировали как состояние без изменений. Ухудшения слуха после курса лечения у исследуемых больных не выявлено (табл. 1).

Таблица 1

Результаты лечения СЕРМИОНОМ больных с нейросенсорной тугоухостью

Улучшение слуха отмечено у 15 (75%) больных, отличный результат достигнут у 2 (10%) из них, хороший — у 8 (40%), слабоположительный — у 5 (25%).

У 6 больных с хронической нейросенсорной тугоухостью наблюдали двустороннее снижение порогов слухового восприятия, у 5 — было поражено одно ухо (порог слухового восприятия чаще был выше).

У больного с острой нейросенсорной тугоухостью вследствие акустической травмы, лечение которого начали на 10-е сутки, изменения на аудиограмме после курса лечения отсутствовали.

У 4 больных с хронической нейросенсорной тугоухостью длительностью свыше 10 лет в сочетании с глубоким поражением слуха (менее 80 дБ) улучшение слуха составило от 5 до 10 дБ на одной и более частотах, но ощутимой для больных не оказалось.

При анализе данных аудиограмм в сопоставлении с результатами лечения установлено, что по характеру аудиограмм прогнозировать целесообразность использования СЕРМИОНА трудно. Субъективный шум в ушах исчез у 12 больных, у 6 — снизилась его выраженность, у 2 — не изменился.

Результаты лечения больных группы сравнения с использованием винпоцетина приведены в табл. 2.

Улучшение слуха отмечено у 11 (61%) больных, отличный результат достигнут у 1 (5,5%), хороший — у 4 (22%), слабоположительный — у 6 (33%).

 Таблица 2

Результаты лечения винпоцетином
больных с нейросенсорной тугоухостью

У 3 пациентов с хронической формой заболевания было двустороннее снижение порогов слухового восприятия, у 5 — одностороннее (чаще менее выраженное). У 5 пациентов с длительностью заболевания свыше 10 лет и глубоким поражением слуха улучшения слуха не достигнуто.

У 2 больных группы сравнения с острой нейросенсорной тугоухостью вследствие акустической травмы, лечение которых начали на 7-е сутки, изменения на аудиограмме отсутствовали. Субъективно шум исчез у 6 больных, уменьшился у 8, не изменился у 3.

Положительный результат использования СЕРМИОНА у больных с острой нейросенсорной тугоухостью отмечали на 5–7-е сутки, в группе сравнения — на 10–12-е сутки. У больных с хронической нейросенсорной тугоухостью при применении СЕРМИОНА улучшение отмечали на 18–20-е сутки, при применении винпоцетина — на 24–26-е сутки.

Длительность заболевания у пациентов с острой нейросенсорной тугоухостью, принимавших СЕРМИОН, составила 14,2 дня. В группе сравнения длительность острой формы заболевания составила 18,6 дня, хронической — 22,8 дня.

Выводы

Результаты исследований свидетельствуют о максимальной терапевтической эффективности СЕРМИОНА в высоких дозах (30–60 мг/сут) у больных с нейросенсорной тугоухостью. Монотерапия Cермионом у пациентов с хронической формой заболевания значительно эффективнее, чем комплексное сосудисто-ноотропное лечение, из чего можно сделать вывод о высокой фармакоэкономической значимости препарата.

Отсутствие серьезных побочных эффектов при проведении курса лечения СЕРМИОНОМ в высоких дозах (30–60 мг/сут) позволяет применять его у пациентов с хронической формой заболевания в амбулаторно-поликлинических условиях либо в условиях дневного стационара, что ведет к уменьшению затрат, необходимых для содержания больного в стационаре. Немаловажно с экономической точки зрения и сокращение длительности стационарного лечения с применением СЕРМИОНА. Кроме того, использование таблетированных форм препарата в высоких дозах позволяет значительно снизить нагрузку на средний медицинский персонал за счет уменьшения парентеральных назначений.

Полученные результаты подтвержают целесообразность и преимущества применения СЕРМИОНА у больных с нейросенсорной тугоухостью.

Учитывая, что нейросенсорная тугоухость — полиэтиологическое заболевание со сложным патогенезом, необходимы дальнейшие исследования использования СЕРМИОНА в лечении больных с нейросенсорной тугоухостью.

Ссылки

• 1. Белов И.М., Рынзина А.М., Кукс Е.Н., Ланина В.М., Токаревич К.К. (1988) Аудиологическая характеристика слуховой системы у больных с патологией сосудов головного мозга. Журн. ушных, носовых и горловых болезней, 6: 1–5.
• 2. Гукович В.А. (1988) Биохимическое обоснование и эффективность лечение препаратами стрептокиназы больных острым кохлеарным невритом сосудистой этиологии. Журн. ушных, носовых и горловых болезней, 6: 6–15.
• 3. Евдощенко В.А., Косаковский А.Л., Мельник М.А. (1987) Лечение больных с нейросенсорной тугоухостью с помощью эндаурального фонофореза лекарственных веществ. Журн. ушных, носовых и горловых болезней, 5: 1–5.
• 4. Ланцов А.А. (1982) Тугоухость при атеросклерозе (экспериментально-клиническое и ультраструктурное исследование). Автореф. дис. д-ра мед. наук. Л., 31 с.
• 5. Логановский К.Н. (1998) СЕРМИОН в клинической неврологии. (Обзор) Укр. мед. часопис, 1(9): 33–38.
• 6. Логановский К.Н. (1999) Клинико-эпидемиологические аспекты психиатрических последствий Чернобыльской катастрофы. Социальная и клиническая психиатрия, 1: 5–17.
• 7. Лопотко А.И. (1980) Особенности возрастной инволюции слуховой функции человека. Автореф. дис. … д-ра мед. наук. Л., 32с.
• 8. Манвелов Л.С., Варакин Ю.Я., Смирнов В.Е., Горностаева Г.В. (1995) Профилактика сосудистых заболеваний головного мозга. Журн. неврологии и психиатрии, 98(12): 44–47.
• 9. Нягу А.И., Напреенко А.К., Харченко А.П., Чупровская Н.Ю., Костюченко В.Г., Логановский К.Н., Ващенко В.Я., Зызымко Р.Н., Юрьев К.Л., Федоров С.Н. (1995) Диагностика и лечение психоневрологических расстройств у пострадавших вследствие аварии на Чернобыльской АЭС. Метод. рекомендации МЗ Украины, Киев, 45 с.
• 10. Сидорова Л.Д., Домникова Н.П., Логвиненко В.С. (1991) Ингибиторы аггрегации тромбоцитов в комплексном лечении бронхиальной астмы. Клин. медицина, 69(11): 47–49.
• 11. Щуровский В.В., Тринус А.М., Тарасюк М.В., Иашвили Е.Г., Милевская Т.М. (1988) Лечение лиц пожилого возраста с нейросенсорной тугоухостью. Журн. ушных, носовых и горловых болезней, 4: 27–31.
• 12. Chandra H., Paul A. (1985) The effects of nicergoline and other vasoaktive sumstances on molecular biological processes in the brain and their efeects on the learning abilities of rats.In:H.Heidrich (Ed.) Proof of therapeutic effectiveness of nootropic and vasoactive drugs.Berlin:Springer-Verlag, p. 119–130.
• 13. Iwata E., Miyazaki I., Asanuma M., Iida A., Ogawa N. (1998) Protective effects of nicergoline againts hydrogen peroxide toxicity in rat neurjnal cell line. Neurosci. Left., 251(1): 49–52.
• 14. Kohlenberg-Muller K., Meier D.H., Kunz K., Wanschkuhn C.H., Schafler K. (1991) Comparative studies on the bioavailability of nicergoline from two different steady-state preparations. Arzneimittelfrorschung, 41(7): 728–731.
• 15. Konopka W., Zalewski P., Olszewski S., Olszewska-Ziaber A., Pitkiewich (1997) Treatment resalts of acustic trauma. Otolaringol. Pol., 51(Suppl. 25): 281–284.
• 16. Ladurner G., Erhart P., Erhart C., Scheiber V. (1991) Therapy of organic brain syndrome winy nicergoline given once a day. Wien Klin Wochenschr., 103(1): 8–14.
• 17. Le Poncin-Lafitle М., Grosdemonge C., Duferte D. et al. (1984) Simultaneus stady of haemodinamic, metabolic and behavionral sequelae in a model of cerebral ishemia in aged rats:effects of nicergoline Gerontol, 30: 109–119.
• 18. Morisaki M., Nacashima T., Yanagita N. (1994) The effects of cerebral metabolic activateand vasodilatatorjn cohlear flood flow Nippon Jibinkoka Gakkai Kaito, 97(8): 1393–1405.
• 19. Plath P. (1977) Schwerhorigkeit bei Herz-Kreilauf-Ercrancungen. Laringol., Rhinol., 56(4): 334–338.
• 20. Praga C. (1980) Proccedings of sermion symposium, Milano.
• 21. Rossi A.C., Carfagna N., Caccia C. et al. (1988) Neurochemical effects of ergoline derivatives. In: J. Kugler, A. Agnoli (Eds.) Ergot alkaloids and aging brain: an apdate on nicergoline. Proceedings of an Inernational Symposium, October 1987, Rome, Amsterdam. Excerta Medica, p. 16–24.