Влияние омега-3-полиненасыщенных жирных кислот на функциональные свойства сосудов у больных артериальной гипертензией

August 27, 2012
10146
Resume

В статье представлены результаты исследования эффективности применения омега-3-полиненасыщенных жирных кислот в составе комплексной терапии у пациентов с артериальной гипертензией. Изучена динамика показателей липидного спектра, артериального давления, эластичности сосудистой стенки.

Введение

В течение последних лет возрос интерес к роли омега-3- поли­ненасыщенных жирных кислот (ПНЖК) в первичной и вторичной профилактике сердечно-сосудистых заболеваний. Одним из богатых природных источников омега-3-ПНЖК является морская и океаническая жирная рыба, содержащая такие ПНЖК, как эйкозапентаеновая (ЭПК) и докозагексаеновая кислота (ДГК) (Kris-Etherton P.M. et al., 2002). Основанием для этого стали в том числе результаты эпидемиологических и популяционных исследований, свидетельствующие, что повышенное потребление в пищу рыбы как источника омега-3-ПНЖК часто связано со снижением смертности, а также распространенности сердечно-сосудистых заболеваний (Сиренко Ю.Н., 2012).

Более 30 лет назад впервые было высказано предположение о том, что низкая распространенность кардиоваскулярной патологии среди инуитов (эскимосов) может быть обусловлена большим потреб­лением ими рыбы по сравнению с европейскими жителями. Впоследствии результаты клинических исследований подтвердили это наблюдение; были выделены омега-3-ПНЖК, которые в большом количестве содержатся в морской рыбе. В экспериментальных исследованиях на культурах клеток и на животных (включая модели инфаркта миокарда — ИМ) был верифицирован антиаритмический эффект омега-3-ПНЖК. Согласно результатам клинических исследований, у пациентов после ИМ можно ожидать существенного (≈40%) снижения риска внезапной сердечной смерти при приеме ≥1 г/сут омега-3-ПНЖК, причем как в составе рыбных блюд 2 раза в неделю, так и при использовании очищенных пероральных диетических добавок, содержащих омега-3-ПНЖК. Согласно данным крупного эпидемиологического исследования по изучению здоровья медицинских сестер в США (Nurses’ Health Study), включение в рацион жирных пород рыбы, содержащей большое количество омега-3-ПНЖК, ≥5 раз в неделю способствует снижению риска развития инсульта, нефатального ИМ и смертности от ишемической болезни сердца (ИБС). В исследовании DART (Diet and Reinfarction Trial) продемонстрировано снижение смертности от всех причин у мужчин с ИМ в анамнезе на 29% за 2 года наблюдения при приеме омега-3-ПНЖК. По результатам исследования Indian Experiment of Infarct Survival показано снижение кардиоваскулярной смертности на 50%, частоты нефатального ИМ — на 48%, всех кардиальных эпизодов — на 40% на фоне применения омега-3-ПНЖК. В крупном рандомизированном исследовании с применением омега-3-ПНЖК для вторичной профилактики ИБС GISSI (Gruppo Italiano per lo Studio della Sopravvivenza nell’Insufficienza Cardiaca)-Prevenzione (n=11 323) изучалось применение омега-3-ПНЖК в капсулах, содержащих 850 мг комбинации ЭПК+ДГК в качестве дополнения к стандартной терапии ИМ (Verboom C.N., Critical Analysis of GISSI-Prevenzione Trial, 2006; Marchioli R. et al., 2005). Через 1 год наблюдения отмечено снижение частоты достижения комбинированной первичной конечной точки (смерть, нефатальный ИМ, нефатальный инсульт) на 15%, общей смертности — на 21%, смертности от сердечно-сосудистых причин — на 30% по сравнению с контрольной группой, не получавшей омега-3-ПНЖК. Снижение смертности от сердечно-сосудистых причин произошло в основном за счет снижения внезапной коронарной смерти на 45% уже через 4 мес после начала терапии.

Эти данные легли в основу рекомендаций Американской кардиологической ассоциации (American Heart Association) и Европейского кардиологического общества (European Society of Cardiology) по первичной и вторичной профилактике сердечно-сосудистых заболеваний, преду­сматривающих повышение потребления рыбы и/или прием 1 г/сут омега-3-ПНЖК. Незначительная частота побочных эффектов, стандартизированная дозировка с одной стороны и возможное загрязнение рыбы промышленными поллютантами (солями тяжелых металлов, в частности ртутью) — с другой, делают использование средств, содержащих омега-3-ПНЖК, более привлекательным вариантом (European Association for Cardiovascular Prevention & Rehabilitation et al., 2011; Мітченко О.І., Лутай М.І., 2011).

Цель исследования — определение эффективности использования Доппельгерц® актив Омега-3 чистые сосуды производства «Queisser Pharma GmbH & Co. KG» (Германия) в качестве дополнения к стандартной базовой терапии у больных артериальной гипертензией (АГ).

Объект и методы исследования

В исследование были включены 20 мужчин и женщин (средний возраст — 51,1±2,3 года) с эссенциальной АГ I и II стадии, которые получали стандартную антигипертензивную терапию (ингибиторы ангиотензинпревращающего фермента (иАПФ) — эналаприл 20–40 мг/сут, периндоприл 4–8 мг/сут; блокаторы β- адренорецепторов — бисопролол 5–10 мг/сут, небиволол 5–10 мг/сут, блокаторы рецепторов ангиотензина II — олмазартан 20–40 мг/сут, тиазидный диуретик — гидро­хлортиазид 12,5–25 мг/сут, ацетилса­лициловую кислоту, статины). Дозы пре­паратов не изменялись за весь период наблюдения.

В исследование не включались пациенты, которые имели пороки клапанов сердца, сердечную недостаточность ≥II функционального класса (NYHA), страдающие хроническими неспецифическими заболеваниями легких в стадии обострения, почечную (скорость клубочковой фильтрации <60 мл/мин) или печеночную недостаточность (повышение уровня аланин-, аспарагинаминотрансферазы в плазме крови в ≥2 раза), заболеваниями щитовидной железы и других эндокринных органов, стенозом почечных артерий, онкологическими или психическими заболеваниями; имеющие алкогольную и наркотическую зависимость, постоянную форму фибрилляции предсердий, а также беременные, кормящие грудью и имеющие повышенную чувствительность к отдельным компонентам продукта.

Доппельгерц® актив Омега-3 чистые сосуды употребляли по 1 капсуле внутрь 1 раз в сутки во время еды. Все больные соблюдали рекомендации по диетическому питанию: снизили употребление жиров животного происхождения, калорийность пищи. Кроме того, всем участникам исследования была рекомендована модификация образа жизни: ежедневные динамические физические нагрузки средней интенсивности длительностью 40–50 мин. Период наблюдения составил 6 мес.

У всех пациентов в начале исследования проводили сбор анамнеза, уточняли наличие вредных привычек (курение, употребление алкоголя) и давали оценку антигипертензивной терапии, определяли индекс массы тела (ИМТ) по формуле:

ИМТ =
масса тела (кг).
рост (м)2

Также в начале и в конце исследования оценивали лабораторные данные: уровень креатинина, общего холестерина (ОХС), холестерина (ХС) липопротеидов низкой (ЛПНП) и высокой плотности (ЛПВП), триглицеридов (ТГ) и глюкозы сыворотки крови; измеряли офисное систолическое (САД) и диастолическое (ДАД) артериальное давление (АД), определяли частоту сердечных сокращений (ЧСС), проводили суточное мониторирование АД (СМАД), определяли скорость распространения пульсовой волны (СРПВ) по артериям эластического (СРПВэ) и мышечного (СРПВм) типа.

Офисное измерение АД осуществляли перед приемом следующей дозы антигипертензивного препарата в период 8:00–10:00. АД измеряли ртутным сфигмоманометром в положении сидя 3 раза с интервалом 2 мин с подсчетом среднего значения. ЧСС определяли после второго измерения АД.

СМАД проводили на портативном аппарате АВРМ-04 («Медитек», Венгрия) в дневное время каждые 15 мин, ночью (22.00–06.00) — каждые 30 мин, при этом пациенты вели привычный образ жизни. Биохимические анализы выполняли на автоматическом фотометре Livia («Cormay», Польша).

СРПВ определяли с помощью аппарата Sphygmocor-PVx («AtCor Medical Pty Ltd», Австралия), соединенного с персональным компьютером, который позволяет провести анализ формы пульсовой волны и определить СРПВэ и СРПВм. Пьезодатчики устанавливали на а. carotis communis dextra, а. femoralis dextra, а. radialis dextra под визуальным и автоматическим конт­ролем качества сигнала с помощью программного обеспечения прибора. Кратчайшее расстояние между датчиками измеряли с помощью сантиметровой ленты. Время запаздывания пульсовой волны, СРПВ и центральное АД (цАД)определяли автоматически с помощью программного обес­печения прибора после введения величины расстояния между датчиками. ЦАД вычисляли с помощью программного обеспечения прибора с учетом показателей АД на плечевой артерии и формы полученной пульсовой волны в восходящей аорте. Кроме того, при анализе систолической части кривой также определяли индекс прироста (Alx), время изгнания (ED), коэффициент субэндокардиальной жизнеспособности (SEVR). Индекс прироста вычисляли как разницу между вторым и первым систолическим пиком кривой пульсовой волны к пульсовому АД (ПАД), а время изгнания — как соотношение между длительностью систолы и периода «систола + диастола».

Статистическую обработку результатов проводили на персональном компьютере после образования баз данных в системе Microsoft Exсel. Средние показатели обследованных пациентов определяли с помощью пакета анализа в системе Mic­rosoft Exсel.

Результаты и их обсуждение

В табл. 1 представлена клинико-демографическая характеристика пациентов, включенных в исследование. Участниками исследования стали 20 пациентов (9 мужчин и 11 женщин) со средним уровнем офисного АД 125,8/80,5 мм рт. ст. и среднесуточным АД 118,9/73,6 мм рт. ст. У 5 лиц диагностирована гипертоническая болезнь (ГБ) I, а у 15 — II стадии; 1 пациент страдал сахарным диабетом. У большинства — 12 (60%) больных — ИМТ >25 кг/м², у 5 из них — >30 кг/м². Ни один из обследованных не курил табака.

Таблица 1 Клинико-демографическая характеристика участников исследования
Показатель M±m, n (%)
Мужчины/женщины, n (%) 9 (45)/11 (55)
Средний возраст, лет 51,1±2,3
ГБ I/II стадии, n (%) 5 (25)/15 (75)
Офисное САД на момент обращения, мм рт. ст. 125,8±3,4
Офисное ДАД на момент обращения, мм рт. ст. 80,5±2,1
Офисная ЧСС, уд./мин 71,1±0,8
Среднесуточное САД на момент обращения, мм рт. ст. 118,9±2,0
Среднесуточное ДАД на момент обращения, мм рт. ст. 73,6±1,8
Среднесуточная ЧСС на момент обращения, уд/мин. 70,4±1,6
СРПВэ, м/с 10,6±0,5
СРПВм, м/с 9,8±0,3
ЦАД, мм рт. ст. 128,2±4,1
Alx, % 23,2±2,3
ED, % 35,2±0,8
SEVR, % 161,3±6,4
ИМТ, кг/м2 27,9±1,0
Средний уровень ОХС 5,7±0,2
Средний уровень ХС ЛПВП 1,4±0,1
Средний уровень ХС ЛПНП 3,6±0,2
Средний уровень ТГ 1,3±0,1
Средний уровень глюкозы, ммоль/л 5,6±0,4
Сахарный диабет, n (%) 1 (5)
Липидоснижающая терапия, n (%) 20 (100)
Антитромбоцитарная терапия, n (%) 18 (90)
Другая терапия, n (%) 20 (100)
– иАПФ (эналаприл/периндоприл) 10 (7/3)
– блокаторы β-адренорецепторов (бисопролол/небиволол) 7 (2/5)
– блокаторы рецепторов к ангиотензину II (ольмезартан) 3
– тиазидоподобные диуретики 10
Характер терапии, n (%)
– монотерапия 10 (50)
– комбинированная (≥2 препаратов) 10 (50)

У 16 (80%) пациентов был повышен уровень ОХС, при этом все участники получали постоянную терапию статинами (чаще аторвастатин). В среднем уровень ТГ в крови у пациентов был в пределах нормы (1,3±0,1 ммоль/л), однако у 5 (25%) больных превышал 1,7 ммоль/л. Лишь у 2 (10%) пациентов наблюдали уровень ХС ЛПВП <1,0 (для мужчин) или <1,3 (для женщин) ммоль/л. Что касается уровня ХС ЛПНП, то у 15 (75%) больных он превышал 3 ммоль/л; индекс атерогенности (ИА) в среднем составил 3,1, причем у 8 (40%) отмечали ИА >3.

Средняя величина СРПВэ у пациентов составила 10,6±0,5 м/с, СРПВм — 9,7±0,3 м/с на фоне стабильной постоянной антигипертензивной терапии. Лишь у 5(25%) пациентов наблюдали СРПВэ >12 м/с. Известно, что СРПВ при АГ является независимым фактором оценки риска кардиоваскулярной и общей смерти. Повышение СРПВэ на 5 м/с (обычно у здоровых людей в возрасте 24–62 лет СРПВ колеблется в пределах 6–10 м/с) приводит к повышению риска смерти от всех причин в 1,34 раза, а от сердечно-сосудистых причин — в 1,51 раза (Blacher J. et al., 1998; Sutton-Tyrrell K. et al., 2001; Safar M.E. et al., 2002; Davies J.I., Struthers A.D., 2003; Macken­zie I.S. et al., 2009). При этом наиболее неблагобриятен прогноз у пациентов с СРПВэ >12 (по другим источникам — >20 м/с), что свидетельствует о поражении сосудов как органа-мишени (Blacher J. et al., 1999; 2001; Safar M. et al., 2003).

На фоне терапии среднее значение среднесуточного АД составило 118,9/73,6 мм рт. ст., что соответствует целевым уровням, поэтому коррекция терапии пациентам не проводилась. Детальное изучение ранее назначенной терапии выявило: монотерапию получали 10 (50%), комбинированную (≥2 препаратов) — 10 (50%) пациентов. Чаще всего применяли иАПФ — 10 (50%) больных, а также блокаторы β-адренорецепторов — 7 (35%) случаев. Статины получали все 20 (100%), антиагрегационные средства — 18 (90%) пациентов.

За 6 мес наблюдения у пациентов не отмечено уменьшения массы тела, несмотря на рекомендации по модификации образа жизни, поэтому средний ИМТ остался прежним — 27,9 кг/м².

Как видно из табл. 2, показатели как офисного, так и среднесуточного АД и ЧСС стабильно находились в пределах целевого уровня, что не требовало дополнительной коррекции терапии. Однако нами отмечено достоверное снижение как офисного САД (р=0,001), так и ДАД (р=0,05). По нашему мнению, этот эффект можно объяснить тем, что омега-3-ПНЖК оказывают антигипертензивный эффект, проявления которого зависят от первоначальной выраженности АГ. Еще в 1993 г. M.C. Morris и соавторы опубликовали результаты метаанализа, согласно которым у лиц с АГ, получавших омега-3-ПНЖК по 5,6 г/сут, АД достоверно снижалось: САД — в среднем на 3,4 мм рт. ст., а ДАД — на 2 мм рт. ст. По результатам еще одного метаанализа, проведенного L.J. Appel и соавторами, в котором рассматривалось влияние ежедневного употребления 3 г омега-3-ПНЖК на АД у лиц с АГ, не получавших антигипертензивной терапии, применение омега-3-ПНЖК привело к достоверному снижению САД на 5,5 мм рт. ст., а ДАД — на 3,5 мм рт. ст.

Таблица 2 Динамика показателей АД, ЧСС, липидного спектра и СРПВ на фоне приема омега-3-ПНЖК
Показатель Исходная величина, M±m Через 6 мес, M±m
ИМТ, кг/м² 27,9±1,0 27,9±1,0
ИМТ <25 кг/м², n 8 8
ИМТ >25 кг/м², n 12 12
ИМТ >30 кг/м², n 5 5
Средний уровень ОХС, ммоль/л 5,7±0,2 5,2±0,2
ОХС <5 ммоль/л, n (%) 4/20% 9/45%
ОХС >5 ммоль/л, n (%) 16/80% 11/55%
Средний уровень ТГ, ммоль/л 1,3±0,1 1,4±0,1
ТГ >1,7 ммоль/л, n (%) 5 (25) 5 (25)
Средний уровень ХС ЛПВП, ммоль/л 1,4±0,1 1,50±0,03
ХС ЛПВП <1,0 у мужчин и <1,3 ммоль/л у женщин, n (%) 2 (10) 0
Средний уровень ХС ЛПНП, ммоль/л 3,6±0,2 3,1±0,2
ХС ЛПНП <3 ммоль/л, n (%) 5 (25) 9 (45)
ХС ЛПНП >3 ммоль/л, n (%) 15 (75) 11 (55)
Средний уровень ХС липопротеидов очень низкой плотности (ЛПОНП), ммоль/л 0,6±0,1 0,7±0,1
ИА 3,1±0,1 2,8±0,2
ИА <3, n (%) 12 (60) 15 (75)
ИА >3, n (%) 8 (40) 5 (25)
Средний уровень креатинина, ммоль/л 87,1±3,2 92,7±3,4
Средний уровень глюкозы, ммоль/л 5,6±0,4 5,2±0,2
ИМТ, кг/м2 27,9±1,0 27,9±1,0
Офисное САД, мм рт. ст. 125,8±3,4 113,3±1,9
Офисное ДАД, мм рт. ст. 80,5±2,1 76,5±1,2
Офисная ЧСС, уд./мин 71,1±0,8 66,1±2,3
Среднесуточное САД, мм рт. ст. 118,9±2,0 118,4±2,0
Среднесуточное ДАД, мм рт. ст. 73,6±1,8 72,6±1,8
Среднесуточная ЧСС, уд./мин 70,4±1,6 68,9±2,3
СРПВэ, м/с 10,6±0,5 9,4±0,3
СРПВм, м/с 9,8±0,3 9,5±0,3
ЦАД, мм рт. ст. 128,2±4,1 109,3±2,1
Alx 23,2±2,3 21,4±2,4
ED 35,2±0,8 33,8±0,8
SEVR 161,3±6,4 175,5±8,3

За период наблюдения не отмечено достоверных изменений уровня креатинина и глюкозы в сыворотке крови.

У исследуемых пациентов через 6 мес наблюдения уровень ОХС достоверно снизился на 9% (р=0,03) (все пациенты принимали липидоснижающую терапию, коррекция терапии не проводилась). Число больных с повышенным уровнем ОХС (>5,0 ммоль/л) уменьшилось с 16 (80%) до 11 (55%), а с уровнем ОХС <5 ммоль/л — увеличилось с 4 (20%) до 9 (45%) соответственно (см. табл. 2).

Как отмечалось выше, уровень ТГ у пациентов был в пределах нормы, среднее значение его составило 1,3±0,1 ммоль/л; достоверных изменений уровня ТГ не наблюдали. Изо всех пациентов с уровнем ТГ >1,7 ммоль/л лишь у 1 наблюдали недостоверное его снижение, а у остальных 4 — повышение, что может быть связано с несоблюдением рекомендаций о правильном питании (со слов пациентов). Нормализация уровня ХС ЛПВП была достигнута за счет достоверного его повышения (р=0,01) у 10% пациентов, к концу исследования целевой уровень ХС ЛПВП был достигнут у всех пациентов. Также достигнуто достоверное (р=0,02) снижение уровня ХС ЛПНП у 4 (20%) участников исследования. Снижение ИА было статистически незначимым. Наши данные сопоставимы с результатами крупных исследований омега-3-ПНЖК, в частности JELIS (Yokoyama M. et al., 2007), в ходе которого показано снижение частоты развития нестабильной стенокардии и нефатальных кардиоваскулярных событий на 15%; GISSI (Gissi-HF Investigators et al., 2008), продемонстрировавшего снижение общей смертности на 21%, внезапной коронарной смерти — на 45%; DART, по результатам которого присоединение к терапии омега-3-ПНЖК способствует снижению общей смертности на 29%, уменьшению числа случаев фатального ИМ — на 27%.

Полученные результаты объясняются преимущественно тем, что гиполипидемическая функция омега-3-ПНЖК при дислипидемии выражается в снижении синтеза ТГ и их транспортного белка аполипопротеина- В в печени, а также в усилении экскреции ХС вообще и ХС ЛПОНП в частности.

Отсутствие достоверного влияния на уровень ТГ в нашем исследовании может быть вызвано, с одной стороны, исходно нормальным их уровнем в исследуемой группе, а сдругой — тем, что для коррекции гипертриглицеридемии обычно применяют более высокие дозы ПНЖК — 3–4 г/сут, поскольку описанный эффект дозозависим (Weber P., Raederstorff D., 2000).

Таким образом, результаты нашего исследования подтверждают значимое положительное воздействие омега-3-ПНЖК на липидный спектр у пациентов с АГ на фоне стабильной антигипертензивной терапии и приема статинов.

У всех участников исследования наблюдали снижение СРПВэ и СРПВм (табл. 3), однако статистически достоверное — лишь в отношении СРПВэ (р=0,0096). У 6 (30%) пациентов, изначально имевших СРПВ >12 м/с, отмечали снижение этого показателя. Также наблюдали достоверное снижение цАД на 18,8 мм рт. ст. (р=0,00005), что является более значимым благоприятным прогностическим фактором, чем снижение уровня АД, измеренного на плечевой артерии, поскольку именно цПАД и цАД являются независимыми предикторами возникновения кардиоваскулярных событий. Показатели индекса прироста Alx и времени изгнания ED также снизились, но недостоверно.

Таблица 3 Динамика величины СРПВ
Показатель В начале исследования Через 6 мес р
СРПВэ, м/с 10,6±0,5 9,4±0,3 0,0096 –1,2
СРПВм, м/с 9,8±0,3 9,5±0,3 0,2 –0,2
СРПВэ >12 м/с, n (%) 5 (25) 0/0%
СРПВм >12 м/с, n (%) 1 (5) 0/0%
цАД, % 128,2±4,1 109,3±2,1 0,00005 –18,8
Alx, % 23,2±2,3 21,4±2,4 0,140 –1,7
ED, % 35,2±0,8 33,8±0,8 0,105 –1,4

 

Выводы

1. Дополнительное использование омега-3-ПНЖК у пациентов с АГ, получающих стабильную антигипертензивную терапию, приводит к продолжающемуся достоверному снижению офисного как САД (р=0,001), так и ДАД (р =0,05).

2. Результаты исследования подтверждают достоверное положительное влияние омега-3-ПНЖК на липидный спектр у больных АГ на фоне соответсвующей терапии и применения статинов.

3. Дополнительное использование омега-3-ПНЖК у таких пациентов приводит к дополнительному достоверному снижению величины СРПВ, цАД, что указывает на улучшение эластических свойств сосудистой стенки и потенциально благоприятно влияет на прогноз пациентов.

Список использованной литературы

  • Мітченко О.І., Лутай М.І. (2011) Дисліпідемії: діагностика, профілактика та лікування: Методичні рекомендації Асоціації кардіологів України (проект). Київ, 48 с.
  • Сиренко Ю.Н. (2012) Некоторые аспекты применения омега-3-полиненасыщенных жирных кислот в профилактике и лечении сердечно-сосудистых заболеваний. Укр. мед. часопис,1(87): 88–90.
  • Blacher J., Asmar R., Djane S. et al. (1999) Aortic pulse wave velocity as a marker of cardiovascular risk in hypertensive patients. Hypertension, 33(5): 1111–1117.
  • Blacher J., Guerin A.P., Pannier B. et al. (2001) Arterial calcifications, arterial stiffness, and cardiovascular risk in end-stage renal disease. Hypertension, 38(4): 938–942.
  • Blacher J., Pannier B., Guerin A.P. et al. (1998) Carotid arterial stiffness as a predictor of cardiovascular and all-cause mortality in end-stage renal disease. Hypertension, 32(3): 570–574.
  • Davies J.I., Struthers A.D. (2003) Pulse wave analysis and pulse wave velocity: a critical review of their strengths and weaknesses. J. Hypertens., 21(3): 463–472.
  • European Association for Cardiovascular Prevention & Rehabilitation, Reiner Z., Catapano A.L. et al. (2011) ESC/EAS Guidelines for the management of dyslipidaemias: the Task Force for the management of dyslipidaemias of the European Society of Cardiology (ESC) and the European Atherosclerosis Society (EAS). Eur. Heart. J., 32(14): 1769–1818.
  • Gissi-HF Investigators, Tavazzi L., Maggioni AP. et al. (2008) Effect of n-3 polyunsaturated fatty acids in patients with chronic heart failure (the GISSI-HF trial): a randomised, double-blind, placebo-controlled trial. Lancet, 372(9645): 1223–1230.
  • Kris-Etherton P.M., Harris W.S., Appel L.J. et al. (2002) Fish consumption, fish oil, omega-3 fatty acids, and cardiovascular disease. Circulation, 106(21): 2747–2757.
  • Mackenzie I.S., McEniery C.M., Dhakam Z. et al. (2009) Comparison of the effects of antihypertensive agents on central blood pressure and arterial stiffness in isolated systolic hypertension. Hypertension, 54(2): 409–413.
  • Marchioli R., Levantesi G., Macchia A. et al. (2005) Antiarrhythmic mechanisms of n-3 PUFA and the results of the GISSI-Prevenzione trial. J. Membr. Biol., 206(2): 117–128.
  • Safar M., Levy B., Struijker-Boudier H. (2003) Current perspectives on arterial stiffness and pulse pressure in hypertension and cardiovascular disease. Circulation, 107(22): 2864–2869.
  • Safar M.E., Blacher J., Pannier B. et al. (2002) Central pulse pressure and mortality in end-stage renal disease. Hypertension, 39(3): 735–738.
  • Saito Y., Yokoyama M., Origasa H. et al. (2008) Effects of EPA on coronary artery disease in hypercholesterolemic patients with multiple risk factors: sub-analysis of primary prevention cases from the Japan EPA Lipid Intervention Study (JELIS). Atherosclerosis, 200(1): 135–140.
  • Sutton-Tyrrell K., Mackey R.H., Holubkov R. et al. (2001) Measurement variation of aortic pulse wave velocity in the elderly. Am. J. Hypertens., 14(5 Pt. 1): 463–468.
  • Verboom C.N., Critical Analysis of GISSI-Prevenzione Trial (2006) Highly purified omega-3 polyunsaturated fatty acids are effective as adjunct therapy for secondary prevention of myocardial infarction. Herz, 31(Suppl. 3): 49–59.
  • Weber P., Raederstorff D. (2000) Triglyceride-lowering effect of omega-3 LC-polyunsaturated fatty acids — a review. Nutr. Metab. Cardiovasc. Dis., 10(1): 28–37.
  • Yokoyama M., Origasa H., Matsuzaki M. et al. (2007) Effects of eicosapentaenoic acid on major coronary events in hypercholesterolaemic patients (JELIS): a randomised open-label, blinded endpoint analysis. Lancet, 369(9567): 1090–1098.

Адрес для переписки:
Сиренко Юрий Николаевич
03151, Киев, ул. Народного ополчения, 5
Национальный научный центр
«Институт кардиологии им. Н.Д. Стражеско» НАМН Украины, отдел артериальных гипертензий